Поречье Уваровых - памятник культуры XIX века. О.А. Дробнич (Поречье).

О.А. Дробнич

ПОРЕЧЬЕ УВАРОВЫХ - ПАМЯТНИК КУЛЬТУРЫ XIX ВЕКА

Поречье Уваровых - одна
из знаменитых в XIX веке усадеб дальнего Подмосковья. Расположена она за
Можайском, в 40 километрах от него и в 140 километрах от Москвы. С
середины XVIII века Поречье принадлежало семейству Разумовских, а к
Уваровым перешло в начале XIX века. Жена Сергея Семёнови­ча Уварова
унаследовала его от дяди Льва Кирилловича Разу­мовского, страстного
любителя всякого рода строительства и садоводства.

Граф Лев Кириллович в
конце XVIII века положил начало грандиозному дворцово-парковому ансамблю
в Поречье. На месте старой скромной усадьбы, построенной в XVII веке
тог­дашним владельцем князем Прозоровским, возводится дворец на высоком
берегу речки Иночи, притоке Москвы. Вместо де­ревянной церкви строится
новая каменная. На значительной площади со сложным рельефом, с холмами и
глубокими овра­гами разбивается пейзажный парк под руководством
садовника Раша. Тогда же были построены оранжереи, теплицы и основа­но
Порецкое садовое заведение.

Сергей Семенович Уваров
был видным государственным де­ятелем, министром народного просвещения,
президентом Ака­демии наук, поклонником и знатоком античной культуры. Он
любил Поречье, называл его «тихим оазисом в своей шумной жизни» и
старался превратить усадьбу в «обитель науки и ис­кусства».

Старый дворец к тому времени сильно обветшал и требовал значительного ремонта.

В 1827 году управляющий
пишет Уварову: «С весны присту­пили к поправке дома и флигелей. Кровли
гак текут, что жить почти невозможно, особенно во флигелях. Хоть вы и
предпола­гаете строить новый дом, но до оного надобно же где-нибудь
жить. Приготавливать ли кирпич для нового дома?»1

В том же году управляющий сообщает; «О построении ново­го дома в Поречьи я приму надлежащие меры»2. Он также до­кладывает о работах по строительству фабричных зданий, укреплению плотины, строительству нового скотного двора.

Проект нового дома принадлежал известному архитектору Д. Жилярди3. К 1837 году был построен двухэтажный каменный дом в классическом стиле с восьмиколонным
портиком иони­ческого ордера. Венчал здание полностью застекленный
бель­ведер, выполнявший функцию светового фонаря над центральным залом
Порецкого музеума.

По проекту
предполагалось объединить главный дом с фли­гелями открытыми галереями.
Но, судя по архивным докумен­там, постройка галерей была отклонена
Уваровым. Несколько позже главного дома были построены новые флигели. В
письме 1838 года к управляющему К.С. Сипатовскому Уваров пишет: «... по
неблагоприятному урожаю в прошлом году по всем вот­чинам, постройку
нового гостиного флигеля я предписываю отклонить до времени, и
ограничиться отделкою главного дома»4. Строительство и отделка зданий велись на доходы от Порецкого имения, о чем также свидетельствуют архивные до­кументы5. Отделкой интерьеров дома занимался архитектор Силуянов, имя которого неоднократно упоминается в перепис­ке Уварова с управляющим.

Сергей Сергеевич
занимается и дальнейшим устройством парка. В его письмах к управляющему
встречаются конкретные указания относительно работ в парке: «Остальную
пред домом гору понизить в указанном месте на один аршин, края срав­нять
отлого и где указано провести дорожки... В саду, в тече­ние будущей
осени и весны произвести чистку дерев сплошь как указано, и на это дело,
в удобное время дать садовнику надлежащее число людей... Также
починить, где следует дорож­ки. Пруд верхний непременно привести в
устройство»6.

К середине XIX века
Поречье становится значительным культурным центром. Во дворце
классической архитектуры, стоящем в обрамлении прекрасного пейзажного
парка, распо­лагался знаменитый Порецкий музеум с уникальными
памят­никами античности, обширная библиотека с редкими изданиями. Здесь
собиралось блестящее общество ученых, ли­тераторов, художников,
проводились своеобразные научные конференции – «Академические беседы».

В 1855 году после смерти С.С. Уварова Поречье унаследовал его единственный сын Алексей Сергеевич Уваров.

В 1859 году А.С, Уваров
женился на Прасковье Сергеевне Уваровой. Они отправились в длительное
заграничное путеше­ствие. А в 1861 году, то есть в год освобождения
крестьян, вер­нулись в Россию и поселились на восемь лет в селе Поречье,
куда граф во время своего отсутствия из России приказал пере­везти из
Петербурга, собранные им русские древности и руко­писную библиотеку7.

Старый дом в Поречье уже
не вмещал новые коллекции и не отвечал эстетическим запросам нового
владельца, Уваров решает перестроить главный дом. По этому поводу Михаил
Петрович Погодин писал ему в 1865 году: «Строить своды в трех этажах
такого неизмеримого дома - ОПАСНО, ДОРО­ГО... Потихонечку от жены
прибавлю, нелепо! Помилуйте! Они провалятся, и берлинец ваш (выписать
его тоже нелепость... Ну да воля ваша, а писать медовыми чернилами я не
умею). Ограничьтесь же третью дома; его довольно для размещения ваших
сокровищ. Жить в Поречье вы будете не более 5 лет: после не­пременно
нужно переселяться в Москву. За 30-50 тысяч вы ку­пите в Москве дом со
сводами отличными и сами будете жить, а сокровищами своими дадите
возможность пользоваться всем... Слышите? У вас дети. Времена трудные.
Надо унимать Разумовскую кровь и стараться о бережливости»8. Но все уве­щевания были напрасны.

В ГИМе имеются чертежи реконструкции главного дома с надписями на немецком языке9. Сопоставляя данный проект с существующим зданием и сведениями
прошлого века, можно сделать вывод, что именно он послужил основой для
рекон­струкции среди множества других проектных предложений. Имя
архитектора, очевидно, того самого берлинца, упоминае­мого Погодиным,
мне установить не удалось.

Но идея главного дома
безусловно принадлежит самому Алексею Сергеевичу Уварову и полностью
отвечает его при­страстиям. Северный фасад обрел новое парадное крыльцо в
духе древнерусского зодчества. В отдельных залах были устрое­ны своды в
древнерусских традициях. Их интерьеры полностью соответствовали
экспонатам коллекции русских древностей. Порецкий музей был маленькой
моделью будущего Историчес­кого музея.

Южный фасад олицетворял
культуру античной Италии. Бал­коны поддерживались атлантами. Портик с
балконом над южным парковым входом украшался кентаврами, увеличенны­ми
копиями с капитолийских, и двумя кариатидами, одна из которых со свитком
в руках символизирует науку, а вторая с палитрой - искусство. Между
западным флигелем и дворцом был устроен внутренний дворик в стиле
старинных итальян­ских патио. Перед южной террасой росли две пихты, чьи
стройные силуэты напоминают кипарисы. Пихту иногда даже называют
«Северным кипарисом».

Принимали деятельное
участие в строительстве усадебных зданий и малых форм архитекторы М.Н.
Чичагов и А.П. Попов. Чичагову принадлежит проект хозяйственного двора с
постройками, примыкающего к гостевому флигелю. Попов раз­работал проект
итальянского дворика и многих малых архитек­турных форм в парке:
«Святой источник» с перголой и гротом с образом Спасителя, фонтан
«Тритон».

Фонтан «Тритон»
располагался внизу обширной покатой поляны, простиравшейся от южной
террасы главного дома до Большого пруда. Фонтан был своеобразным
сувениром ита­льянским. Он являлся точной копией римского фонтана
Барберини, выполненной по заказу графа в Берлине. Вода подавалась из
пруда в бельведер главного дома, где был уста­новлен специальный бак, и
оттуда шла по чугунным трубам к фонтану. За счет перепада высот била
фонтанная струя.

«Святой источник» был
константинопольским сувениром, Он представлял собой перголу, внутри
которой находился грот с образом Спаса Нерукотворного, копией с
константинополь­ского. Перед гротом был устроен мраморный бассейн. От
«Святого источника» открывался прекрасный вид на пруд,

Алексей Сергеевич Уваров
был большим знатоком и люби­телем садоводства, ботаники. Он состоял в
Обществе любите­лей садоводства в Москве и входил в редколлегию журнала
этого Общества. Статьи главного порецкого садовника Тительбаха,
опубликованные в этом журнале в 1864 году, свидетельст­вуют о том, как
много внимания уделял Уваров парку и садовому заведению10.

Парк в Поречье был не
только незаурядным произведением садово-паркового искусства, но и
ботаническим садом, где проводили серьезные работы по интродукции,
акклиматизации и селекции декоративных растений.

Сохранился интересный
документ, свидетельствующий о принятых тогда правилах поведения в парке.
Это соглашение между графом Уваровым и церковнослужителями. В нем
огова­ривается: «... В дополнение к нашему соглашению, мы, граф Уваров и
с.ц. служители постановляем следующие обязатель­ные для обеих сторон
условия: а) нам еще дозволяется иметь свободный ход от калитки, что в
церковной ограде у церков­ной сторожки, в парк по существующей тропинке,
ведущей к речке Иноче, для того, чтобы брать воду; новых же тропинок не
прокладывать, цветов не рвать, деревьев не ломать и травы не
топтать...»11.

Заслуживало восхищения
садовое заведение и оранжерея, которая была перестроена в 1854 году «по
плану самого Графа». Даже сейчас в полуразрушенном виде она «поражает
своей красотою и симметриею»12.

В конце XIX века
Порецкое садоводство возглавил И.И. Дроздов, взятый мальчиком в обучение
к Тительбаху, а потом продолживший образование за границей.

Атмосфера творчества,
доверия, доброжелательности и взаи­мопонимания царила в Поречье при
графе Алексее Сергеевиче Уварове. Этим во многом объясняется столь
плодотворная и продолжительная деятельность приглашенных в Поречье
спе­циалистов.

Карл Францевич Тюрмер
приехал в Поречье в 1853 году на три года, чтобы заработать необходимое
количество денег для покупки инвентаря, и остался здесь на полвека. Из
запущен­ных, малоценных порецких лесов он сотворил прекрасные
вы­сокопродуктивные насаждения, являющиеся ныне памятником природы и
классическим образцом ведения лесного хозяйства прошлого века.

Порецкая лесная дача,
возглавляемая Тюрмером, пользова­лась «среди лесохозяев и лесничих
громкою и справедливою известностью, благодаря тому, что представляет
собою единст­венный в Московской губернии и весьма редкий в России
во­обще пример рационального лесного хозяйства», - сообщал журнал
«Сельское хозяйство и лесоводство» в 1882 году13.

Тюрмер экспериментировал
с различными типами смеше­ния лесных культур: лиственница с сосной,
лиственница с елью, сосна с елью. В настоящее время Тюрмеровские леса на
площади 1128 га объявлены заказником. Они представляют большую научную и
производственную ценность.

Тюрмер проводил серьезные научные исследования, публи­ковал результаты своей научной и производственной деятель­ности   в специальных  журналах.  Он  был активным   членом
Московского отделения Лесного общества, членом Императорского Вольного
Экономического общества. За большие заслуги в деле искусственного
лесовозращения К.Ф. Тюрмер был на­гражден Большой золотой медалью в
память лесовода Майера и орденом Святого Станислава 3 степени. Высоко
ценил дея­тельность лесничего А.С. Уваров. Тюрмер писал: «Едва ли или,
лучше сказать никогда больше деятельность лесничего не будет оценена
гак, как мне незабвенный мой Господин, покойный Граф Уваров, уезжая в
последний раз из Поречья, выразил свою признательность следующими
словами: "Прощайте, доро­гой Тюрмер! Вы столько пользы принесли нашему
имению, за что мы не в состоянии достаточно отблагодарить Вас!" Вот это
были слова сердечные, которые я услышал с радостным чувст­вом»14.

К сожалению, последний
владелец, Федор Алексеевич Ува­ров не унаследовал этих отцовских
качеств. Он позволил без­грамотно вмешиваться в лесные дела Тюрмера,
сковывал инициативу. После 35 лет беспримерной службы Порецкому лесу
пришла «крайняя нужда», и 67-летний Тюрмер в 1892 году вынужден был
«оставить службу в лесу, к которому привязан всем сердцем; но ...
чувство чести для него дороже чувства любви к лесу...».

Для Тюрмера отъезд из
Поречья - трагедия. Утешает лишь то, что на новом месте работы - в
имении В.С. Храповицкого во Владимирской губернии - прекрасные сосновые
леса, на­поминающие ему о лесах Пруссии и юных годах.

И все пришлось начинать
вновь. Огромные успехи К.Ф. Тюрмера в ведении хозяйства в Муромцевской
лесной даче по­родили зависть у корыстных сослуживцев, нездоровая
атмосфе­ра делала пребывание его на занимаемой должности невыносимым.
Граф А.С. Уваров был редким человеком, а Храповицкий - заурядный
помещик, и Тюрмер вновь на грани ухода. Но Храповицкий предпочел создать
приемлемые условия для талантливого лесовода. Еще четыре года прослужил
Тюрмер муромцевским лесам. Но подобные неприятности не способствовали
долголетию. В сентябре 1900 года Тюрмер ездил с Храповицким осматривать
молодые посадки. Попал под сильный дождь, изрядно промок, заболел и
вскоре умер. По желанию Прасковьи Сергеевны Уваровой и благодаря ее
многочисленным хлопотам его тело было погребено в Поречье у церкви
Рождества Богородицы. Над могилой был воздвигнут надгробный памятник из
темного мрамора со словами: «Ты па­мятник себе воздвиг в лесах великий».

Тюрмеровские культуры на
площади 282 га расположены вдоль дороги Владимир-Муром в Андреевском
леспромхозе и также объявлены заказником и памятником природы.

Поречье привлекало
посетителей не только музеем, библио­текой, но и Тюрмеровскими
культурами, парком, оранжереей, садовым заведением. Для желающих
проводились экскурсии по парку и по лесу под руководством опытного
садовника.

В настоящее время
усадьба Поречье Уваровых является па­мятником истории и культуры XIX
века республиканского зна­чения. Арендуется предприятием Департамента
электронной промышленности и используется как дом отдыха. Но дальней­шая
судьба этой незаурядной усадьбы вызывает серьезную тре­вогу.